Пьеса "Человек" - средневековое послание, которое современно и важно

Человек: "Увы, не будет мне поблажки,

Приходит Смерть ко всем внезапно!"

Средневековая пьеса «Человек» ошарашивает зрителя неожиданной завязкой сюжета, непредсказуемым и увлекательным развитием сюжетной линии и нетрадиционным для светского развлечения посланием, которое однако вполне применимо к современной жизни. Благодаря этому, а также достойной игре актеров, приятным лирическим отступлениям в виде песен и танца, интересным декорациям и удовлетворительному реквизиту и костюмам, эта работа молодого режиссера Женевьев Хонер держит в напряжении зрителей от первого и до последнего своего момента и оставляет достаточно сильное впечатление для 30-минутной продукции.

Пьеса начинается с того, что к самому обыкновенному человеку приходит смерть. Обычно это событие знаменует собой конец сюжета, расставляет все на свои места. Все происходит с точностью до наоборот в пьесе «Человек». Смерть – это только начало истории, завязка сюжета. Дело происходит в средние века, но сюжет легко переместить в современность, представив обыкновенного человека, который узнает, что болеет смертельной формой рака. Традиционная светская культура любит разрабатывать этот сюжет благодаря естественно присущему ему драматизму, например, в таких фильмах, как «Одна неделя» или «Достучаться до небес». В этих фильмах смертельно больные герои в оставшийся им небольшой период существования переосмысливают свою жизнь, пытаются исполнить несбывшиеся мечты и осознают ценность каждого жизненного момента. Жизнь человека заканчивается с моментом смерти, свет гаснет, впереди – ничего.

С этого крайнего отчаяния начинается пьеса

Все не так предсказуемо в нравоучительной религиозной пьесе «Человек». Жизнь закончена, больше нельзя попытаться пересечь Канаду на мотоцикле или поцеловать самую красивую девушку мира, да это и не имеет смысла на пороге смерти. Что поможет нам там, за этой чертой? Со смертью все только начинается. Но что это «все»? И что может человек сделать при своей физической жизни, чтобы там, за смертельным порогом, в своем новом метафизическом сущестовании чувствовать себя хорошо? На эти вопросы отвечает пьеса «Человек» (подробно о содержании пьесы и о ее жанре – здесь http://pomyslivden.blogspot.ca/2013/08/blog-post_23.html)

Менестрели и античные развалины

Продукция, созданная добровольцами из числа прихожан Православной церкви Св. Софии в Виктории под руководством Женевьев Хонер, представляет из себя 30-минутную адаптацию более длительной средневековой назидательной пьесы «Человек». Эта пьеса не утеряла свой смысл за пять веков своего существования, она и сейчас ставится на некоторых театральных площадках (беглый поиск в Ютьюбе находит видеозаписи нескольких таких постановок). Сегодня пьеса ставится чаще в современных декорациях, чем в средневековых, чтобы приблизить смысл пьесы к современному зрителю. Женевьев Хонер решила поставить ее классический, средневековый вариант. Герои одеты в скромные, но несомненно средневековые костюмы – созданные в основном усилиями прихожан. Слегка огорчило то, что некоторые второстепенные герои не догадались одеть более-менее подобающие туфли. Были и другие анахронистические моменты, как например вытаскивание денег из кармана штанов одним героем во вступлении – карманы еще не были придуманы в средние века. Однако все это были мелочи, которые не бросались в глаза. Удачными были декорации к пьесе, созданные семьей графика-дизайнера Питера Хайнриха. Чистый природный загородный пейзаж с элементами разрушенной античной цивилизации напоминает о преходящей сущности даже тех явлений, о которых принято считать, что они «навечно». Очень визуально уместным показалось изображение единорога, напоминающее старинный гобелен. Реквизит пьесы был тоже скромным, но вполне достойным и соответствующим своему периоду.

Человек и Смерть

Пьесе предшествовало обильное угощение в стиле «high tea», или «царский полдник», приготовленное русскоязычной частью прихода церкви. Русские прихожане, происходящие из сурового сибирского климата, знают толк во вкусной и насыщенной еде, и это чувствовалось в богатом разнообразии и высокой калорийности блюд, сопровождавших чаепитие. Выбор предоставлялся как для регулярных, так и для вегетарианских и даже веганских вкусов. Бутерброды, свежая выпечка, масло с травяными добавками, варенье – все было чрезвычайно вкусным и питательным, и вполне могло заменить целый прием пищи. Роскошь – понятие для многих русских вполне повседневное: все чайные наборы были из тонкого фарфора и настоящего столового серебра (те, кто были в Московском Кремле, знают о чем речь – роскошь быта московских царей была просто подавляющей. Создатели кремлевских интерьеров, казалось, хотели раздвинуть границы этого понятия до новых, невиданных доселе пределов). Для западного человека в этой роскоши нет никакой нужды, чашки, ложки, ножи могли быть одноразовыми. Мы к этому привыкли, и нам это удобно, по крайней мере не нужно за собой мыть посуду. Но как же все-таки приятно пить чай из тончайших фарфоровых чашечек, помешивая в них сахар серебряной ложечкой! В этом смысле чаепитие было очень русским опытом. Учитывая, что стоимость всего события была всего лишь 20 долларов, а включала в себя обильное чаепитие, экскурсию по церкви, небольшую стимулирующую лекцию о религиозном средневековом театре настоятеля церкви отца Джона Адамса, а также, непосредственно, представление, это были очень хорошо потраченные 20 долларов! Неудивительно, что в небольшом и уютном трапезном зале церкви, где все и происходило, не было ни одного свободного места. На другое представление пьесы все билеты были также распроданы.

Человек и Племянники

Итак, за короткие 30 минут пьесы зритель становится свидетелем интенсивнейшей по своему эмоциональному накалу истории. Главный герой проходит внутреннюю трансформацию из «короля жизни» - человека, успешного, уверенного в своем будущем, наслаждающегося радостями жизни - в оставленную всеми, одинокую, жалкую и страдающую душу, которой предстоит крайнее испытание «пред Божьим престолом». В пьесе дается намек на то, как это испытание будет преодолено, но мы не будем раскрывать эту небольшую тайну. Игорь Краснов (единственный русский в труппе), который исполнил роль главного героя пьесы, неплохо для непрофессионального актера справился с заданием изобразить эту перемену. Мы видим, как один за другим герои пьесы покидают его, снимая слой за слоем все наносное, что покрывает и защищает его суть. В каком-то смысле эта задача облегчается тем, что герои этой пьесы – это не люди, а моральные качества, такие как Красота, Знание, Добрые Дела, Сила. Иначе говоря, зритель знает, какой перемены можно ожидать от главного героя, если его, например, покидает Сила. Игорь Краснов уверенно справляется с этим заданием, иногда посылая сигнал зрителям так тонко, что не совсем понятно, как это сделано, какой жест или изменение мимики создали необходимый эффект. Одно становится понятно – Человека действительно покинула Сила, он действительно увидел Смерть, и это актерское достижение многого стоит. Немного резанула ухо его недовольная крикливая интонация в начале пьесы, когда он безуспешно требовал от своего Друга, чтобы тот последовал за ним в Могилу. Однако, этому есть разумное объяснение: действительно, Друг обещал, что пойдет с Человеком «хоть в адскую пропасть», но тут же отказался воплотить свое хвастливое обещание в жизнь. Это действительно должно раздасадовать и разозлить. Впоследствии эти «базарные» интонации пропадают у Человека, когда он узнает, что ожидать такой жертвы от своих повседневных добродетелей не имеет смысла. Актер дает очень эмоциональное представление. Он уверенно и пластично охватывает широкий спектр эмоций от радости и облегчения до крайнего горя и отчаяния. Зритель искренне сопереживает его несчастьям.

Человек и Друг

Уверенность в себе у Человека пропадает с первых же минут пьесы, когда Смерть приносит ему свои невеселые новости. В дальнейшем Человек довольно убедительно превращается в испуганное, жалкое и всеми покинутое существо. Интенсивность пьесы при этом пропорционально увеличивается, приближая зрителя к удовлетворительной кульминации и логичной развязке сюжета, когда умирающий Человек остается только со своими Добрыми Делами. Редактор пьесы Барбара Брюс успешно проделала сложную работу по укорачиванию текста длинной оригинальной пьесы с сохранением сюжетных линий, послания и драматичности оригинала. Временами, к сожалению, ощущается некоторая «рваность» повествования, где были вырезаны куски текста, и зрителю дается лишь намек на усеченную часть повествования. Вот пример из диалога Человека и Смерти, когда Человек реагирует на сообщение о том, что пришла пора умирать. Диалог характеризуется некоторой разбросанностью и незаконченностью затронутых тем: «Увы, не будет мне поблажки... / Приходит Смерть ко всем внезапно... / О Смерти мысль мне ранит сердце!... / О Боже Правый Вездесущий / Помилуй мя в сей день тяжелый... Неужто одному придется / Преодолеть весь путь нелегкий?». 

Как видно из этого отрывка, адаптации подвергся также и язык пьесы. Это было сделано довольно элегантно, но не устранило все трудности в его понимании, особенно для молодой аудитории, которой, как это ни удивительно, было довольно много.

Женевьев Хонер

Молодой режиссер Женевьев Хонер имеет богатый актерский опыт, но не имеет режиссерского опыта. Она участвовала во многих непрофессиональных постановках, например, в костюмированных театральных продукциях, которыми каждый год радует жителей Виктории городское общество любителей творчества классиков английской оперетты Гилберта и Салливана. Женевьев Хонер имела возможность наблюдать работу многих режиссеров. Эти уроки очевидно не пропали даром, поскольку она успешно справилась с поставленной задачей реализовать эту средневековую постановку. Однако нельзя не отметить один важный режиссерский просчет: пьеса поставлена не на театральной сцене, а в стесненных и не всегда подходящих для этого условиях трапезной церкви. Это помещение наверняка не было рассчитано на подобные проекты. Решение поставить пьесу в трапезной довольно смело, но спорно, поскольку архитектурно трапезная не подходит под театральные подмостки. Наличие несущего столба прямо в центре просцениума несколько мешало зрителям видеть все происходящее на сцене, и не позволило нескольким ярким сценам достичь максимально возможного эффекта. В одной из финальных сцен, например, Человек приносит свою последнюю молитву Богу в окружении Добрых Дел и Знания. Сцена выглядит очень красиво постановочно, лицо Человека, которое отражает крайнее отчаяние, но и проблески надежды, освещено мягким светом сверху, по бокам стоят Добрые Дела и Знание. Сцена напоминает картину средневековых голландских живописцев. Однако прямо перед Человеком стоит столб! Центр сцены перенесен за него, поскольку он находится точно посередине просцениума. Расположение героев таким образом позволяет всем зрителям увидеть эту прекрасную сцену. Однако в любом случае без столба она была бы гораздо лучше!

Отец Джон Адамс

Режиссура Женевьев Хонер мягка, не слишком настойчива и требовательна, актерам дается довольно много свободы, что, возможно, нормально для работы непрофессиональных добровольцев. Постановка Хонер имеет много лиричных моментов, прощание Человека с добродетелями временами происходит несколько мягче, чем можно было бы ожидать от ситуации, когда тебя покидают последние силы и надежды. Порадовала смелость режиссера в том, что в пьесу были включены дети предподросткового возраста, изображавшие Племянников, которые тоже довольно жестоко покинули Человека. Три сестры Корвин показали себя молодцами во время постановки, даже когда имели место проблемы с реквизитом, но Игорь Краснов пришел им моментально на помощь, элегантно закончив сцену. Все это говорит о здоровом духе сотрудничества и взаимопомощи в этой непрофессиональной труппе. Игра вообще всех актеров выглядела очень достойно. Особенно хочется отметить игру театрального «ветерана» Люкаса Корвина в роли Друга. Его компанейская хвастливость и безудержное дружелюбие сменяются на несомненный страх и растерянность, которые в свою очередь приводят к вполне закономерному решительному отказу помочь Человеку в его нужде, и к бегству. Люкас Корвин смотрится комично и весьма убедительно в этой сцене.

Финальная молитва... перед столбом!

Женевьев Хонер имеет также богатую танцевальную историю, и конечно это отразилось в пьесе. Ближе к концу действия, когда все добродетели собираются на сцене перед финальным выяснением, кто же будет сопровождать Человека в его последний путь, довольные собой и друг другом они танцуют средневековый танец, который несомненно был вызовом нетанцующей труппе. Но актеры успешно справились с задачей. Другой творческий успех состоял в живом исполнении трех песен в начале, середине и конце пьесы группой из четырех менестрелей. Эти песни – прямые цитаты из древнеанглийских святочных песен, а также некоторых популярных церковных гимнов. Их средневековое и весьма красивое звучание очень удачно вписывается в контекст пьесы (а также экономит на авторских отчислениях!) Мастерство и очевидный немалый вокальный опыт квартета менестрелей, каждый из которых «в жизни» поет в церкви Св. Софии, напоминает нам о красоте православной церковной службы, на три четверти состоящей из хорового пения.

Богатство Человеку: "Отдал бы бедным ты меня,
Я помогла б тебе тогда!..."

В традиционной культуре «смерть» характеризуется понятием «гаснет свет». Поэтому важно насладиться каждым моментом «пока свет включен». Религия же говорит нам о том, что физическая жизнь – это только начало нашего вечного пути, это испытание, по результатам которого человеческой душе предоставляются условия для дальнейшего существования в вечности. Более того, христианство сообщает нам некоторые довольно любопытные детали этого будущего вечного существования, как это например излагается в притче Иисуса Христа о богаче и Лазаре (Лк.16:19-31). Согласно этой притче, душа развращенного богача оказалась после смерти в аду, а душа больного бедняка Лазаря, который побирался у ворот богача, но не завидовал, не роптал на жизнь и не хулил Бога, оказалась в раю. Самый тревожный момент этой истории состоит в том, что душа богача, которая находилась в аду, могла видеть и говорить как будто при жизни, полностью осознавая, что происходит вокруг, и страдая от ужасных мучений. Она увидела, что душа Лазаря находится в раю, и «возопила», прося объяснения случившемуся. На что был дан ответ, суть которого в том, что богач уже получил все хорошее в жизни, что перейти из ада в рай невозможно, и что живые родственники богача имеют Закон Моисеев, и соответственно предупреждены о последствиях своего аморального образа жизни. И такое пребывание душ в райских блаженствах или в адских мучениях будет длиться вечность! Богословы отмечают помимо необычных деталей присутствие в притче конкретного человека (Лазаря) и делают вывод, что эта притча может являться назидательной историей из реальной жизни, нежели только образным поучением Иисуса Христа. Послание пьесы «Человек» полностью вписывается в смысл этой библейской истории, и заставляет задуматься о том, достойно ли мы проводим свою жизнь, и осознаем ли последствия тех поступков, которые совершаем.