О выставке Дэвида Блэквуда "Черный лед"

"Огонь спустился на пролив Лабрадор"

Выставка канадского художника Давида Блэквуда «Черный лед» в галерее Виктории очень атмосферна и впечатляюща. Большие, мрачные черно-белые картины, выполненные в технике литографии, рассказывают в основном о тяжелой жизни промысловиков Ньюфаундленда в начале 20-го века. Природа Ньюфаундленда очень сурова. Страшные атлантические шторма, айсберги, холод, низкое мрачное облачное небо – вот традиционное оформление жизни местных жителей в течение 9-10 месяцев года. Неслучайно на картинах Блэквуда важную роль играют природные проявления, чаще катаклизматического характера. Самая его знаменитая картина «Огонь спустился на пролив Лабрадор» - это одновременно катастрофа в воздухе, на воде и в море. Стихии бушуют безгранично, и человек лишь жалко и бесполезно прячется в своем утлом суденышке жизни, не осознавая глубинную суть происходящих событий. Картина производит сильное и жуткое впечатление.

Ряженые Понд Гровера

Блэквуд вырос в Ньюфаундленде, он знает особый быт и культуру местных жителей. В одном из интервью он признался, что эти быт и культура стремительно исчезают, жизнь людей становится легче, безопаснее, но и предсказуемее и однообразнее. Многие его картины – стремление запечатлеть эту уходящую культуру, например картины, посвященные ряженым. Блэквуд однако остается верен себе и изображает скорее не ряженых, а звездную ньюфаундлендскую ночь, пронизанную холодным атлантическим ветром. От такой картины хочется поежиться и закутаться в теплый плед.

Раньше все было гораздо менее предсказуемо в этих краях. Большинство жителей Ньюфаундленда промышляло морем, в начале века это означало не только рыболовство, но и массовый забой тюленя. У забойщиков была своя особая одежда, инструменты: каждый из них имел хороший тесак для разделки тюленя и полуварежки-полуперчатки. Тюленей они убивали ударом весла по голове, чтобы не испортить шкуру. Особенность тюленьего жира состоит в том, что если он попадал в кровь человека, то это место страшно воспалялось и начинало гнить. Самым простым и эффективным способом решить подобную проблему было мгновенное отсечение пальца. Поэтому многие забойщики тюленей недосчитывались одного, а то и больше пальцев. Забойщики могли не только утонуть в море из-за неожиданного шторма или ошибки капитана, они могли вернуться домой после сезона забоя инвалидами!

"Снаряжение охотника за тюленями"

Плавание на кораблях в бурную Атлантику всегда было рисковым делом, иногда случались и трагедии. Об одной из них, память о которой до сих пор жива в местной культуре, рассказывает Блэквуд в серии картин о печально известном капитане Абраме Кине.

Дело было в марте 1914 года. (В 2014-ом году в Ньюфаундленде прошли поминальные события, связанные со столетием трагедии). Абрам Кин был опытным капитаном, который руководил много лет судами в сезоны тюленьего забоя. Капитанов забойных судов в Ньюфаундленде было много, но Кин отличался от всех. У него была сомнительная на сегодня слава самого успешного добытчика тюленей. Тогда же это очень высоко ценилось в местном обществе. 31 марта судно Абрама Кина и несколько других судов покинули бухту Сент Джона. Они все направлялись на забой. На одной из гигантских льдин Абраму Кину показалось большое стадо тюленей. Он высадил весь свой экипаж на льдине, несмотря на прогноз о приближающемся шторме. Он отослал радио-сообщение в эфир и ожидал, что его команду подберет другой корабль. Сообщение Кина никто не получил. В результате, Кин отсутствовал гораздо дольше, чем планировал, а когда он вернулся к льдине, уже вовсю бушевал шторм. Из 132 высаженных человек к этому моменту 78 погибли, либо утонув, либо замерзнув. Во время следствия по поводу этой трагедии Абрам Кин совершенно не принимал на себя вину и ни в чем не раскаивался, утверждая, что он сделал все от него возможное, а люди погибли из-за плохой радио-связи между его кораблем и другими кораблями. В этом очевидно была доля истины, потому что комиссия по расследованию катастрофы тоже разделилась во мнениях: большинство ее членов считали, что капитан был виновен, меньшинство – что невиновен в смерти людей. Судья, не видя согласия, назвал случившееся Божьим промыслом и освободил Кина из под ареста. Решение суда вызвало много критики, люди стали отказываться общаться с Кином или работать на него. Однако он все-таки продолжил возглавлять корабли и проработал капитаном до 1920 года. Более того, в 1934 году он получил Орден Британской Империи за то, что его тюлений забой перевалил за один миллион шкурок. Он также работал некоторое время министром рыболовства Ньюфаундленда, в 1935 году написал автобиографию «Былое и будущее впереди». Став влиятельной политической фигурой Абрам Кин много писал канадским и местным политикам, защищая присоединение Ньюфаундленда и Лабрадора к Канаде, что и произошло в 1934 году. Он умер в 1945 году в возрасте 89 лет. В истории и географии современной Канады несомненно остался след Абрама Кина!

"Старый капитан"

Катастрофа забойщиков тюленей потрясла в свое время Ньюфаундленд и разделила общество на тех, кто поддерживал Кина, и кто его осуждал. Споры не утихают и сегодня. К столетию трагедии в провинции был открыт памятник погибшим в ней. Эта трагедия и образ Кина волновали художника Давида Блэквуда, который вырос в центре противоречий вокруг старого капитана. Это нашло отражение в его творчестве: многие его картины посвящены образу старого капитана, страданиям и смерти забойщиков тюленей. История Абрама Кина, старого морского волка, который выжил как в штормах природных, так и человеческих, поражая всех своей энергией и жизнелюбием, на мой взгляд, достойна переложения на стихи, и я написал небольшую балладу на этот сюжет.

"Одинокая шхуна"

Баллада о капитане Абраме Кине

На брегах Ньюфаундленда, где кипит Атлантика,
Живы старые легенды про жестокость моряка.

Капитан был Кин Абрам, шхуны он водил в моря
И убил тюленей много морякам благодаря.

В те далекие года ценным был тюлень товаром:
Жира брали грамм до ста, били их весла ударом.

Шкуры тоже продавались. Капитан гордился тот,
На чьей шхуне удавалось больше шкур доставить в порт.

Кин особо выделялся кровожадностью своей,
Тридцать тысяч умудрялся за поход убить зверей.

Годы службы проходили, и сумел достигнуть он
Больше, чем считать учили: шкур тюленьих миллион!

За такое достиженье Кин был щедро награжден:
От Британской империи получил награду он.

Но не только был к тюленям капитан Абрам жесток,
Не имел он сожаленья к морякам на волосок.

Рок отметил капитана мрачной памятью навек:
От Абрамова приказа пало много человек.

"Люди на льдине"

Раз в преддверьи бури снежной, как барометр упал
Мимо шхуны Абрама громадный айсберг проплывал.

Но в глазах у Кина рябь, кажется ему – случайно ль? –
Будто видит он на нем тысячи тюленей вдаль

Острый глаз Абрама Кина нежиданно подвел.
Он узрел тюленей стадо там, где не было его.

Ну а может он увидел тени всех морских зверей,
Что безжалостно убиты от руки его людей?

Океан мрачнеет бурей, тучи низко наклонясь,
Свод замкнули, не бывало бурь таких там отродясь!

Но как должно не внимая тому предостереженью,
Моряков Кин посылает на тюленей убиенье.

Предвкушая день успешный, морякам Кин приказал
Всем сойти на айсберг снежный, ожидать его сигнал.

С корабля сошла команда, было их сто тридцать два.
Сам же Кин вернулся в порт, отослав в эфир слова.

Но Абрама сообщенье не дошло ни до кого
Было это лишь ошибкой, иль десницей роковой?

Бог внимательно за Кином в день тот страшный наблюдал.
Кина глаз подвел сначала, а затем сигнал пропал.

Экипаж на льдине снежной был фатально позабыт.
Путь обратный в дом уютный был для многих перекрыт.

"Моряки Авраама Кина на айсберге"

Как барометр бесстрастный предсказал еще с утра,
Не принес буран кромешный никому с собой добра.

Разразился шторм ужасный, снег густой валит с небес.
Айсберг бьют крутые волны, брызги, пена, свет исчез.

Океан как будто хочет проглотить кус ледяной
Но не лезет кус тот в горло, от обиды – бури вой.

Он от злости избивает лед тот водным кулаком.
И пинает, и ломает, и кидает кувырком.

Моряки сгрудились в кучу обогреться хоть чуть-чуть,
И держались друг за друга пережить чтоб бури жуть.

"Смерть моряка"

Кто не смог друзей держаться, сразу сгинул в мир иной.
Смыло много экипажа озверевшею волной.

Вот с мольбой живые смотрят в водяной пустыни даль,
Корабля не увидали. Никого, лишь шторма сталь.

Моряки Ньюфаундленда верят, что пред смертью их
Яркий свет в глаза им светит прямо из глубин морских.

Души экипаж замерзший стали тихо покидать
А остывшие тела превращались в глыбы льда.

"Спасение по льду"

И когда пришел корабль с айсберга забрать тот люд,
С ужасом нашли они там накрепко замерзший лед.

Мрачный груз весь погрузили на корабль с большим трудом.
Получилось лишь с веревкой, молотком, крюком, багром.

Чтоб достать тела замерзших, глыбы бросили в бассейн,
Тихо плавали они там, тая медленно совсем.

"Белое безмолвие"

Я хотел спросить бы Кина, видел ли он те тела?
Что оттаивали долго без душевного тепла?

Если видел, что он думал, набежала ли слеза,
Или миллион тюленей затуманили глаза?

Так добыл дурную славу в людях Кин на целый век.
Суд же оправдал Абрама, стал невинен человек.

Промысел жестокий этот не забросил Кин Абрам
Капитаном, депутатом был еще назло врагам.

Времена такие были, что животных убивать
Было большим достиженьем, чем людей своих спасать.

И сегодня моряков с беспокойством ждут домой
А пока их дома ждут, песнь о Кине там поют.

На брегах Ньюфаундленда, где кипит Атлантика
Не найдется ни семьи без потери моряка.