Уход из жизни поэта Александра Коковихина — печальная новость для тех, кто хоть раз встречался с ним или его стихами. Он был веселым парнем, человеком тонкой, ранимой души, родившимся, как это часто бывает с поэтами, не в том времени и не в том месте.
Коковихин родился и жил в глубинке, в Йошкар-Оле, Республика Марий Эл. В суровые 1990-е, когда выживали кто как мог, Коковихин торговал на рынке, перебивался случайными заработками. Но даже в этих обстоятельствах он продолжал писать стихи, часто - «в стол». Его поэзия несла в себе то, что навевала проза повседневности: боль, иронию, надежду и горечь одновременно.
Поэт повседневности и вечности
Верхом на яблоне
Опиливаю яблоню и вот
залез на самый верх, как обезьянка.
Так близко к Богу, что болит живот
и пофигу бабьё моё и пьянка.
Я колыхаюсь вместе со стволом,
и вхолостую ёрзает ножовка...
Что жизнь - это не жизнь - сплошной облом,
большому Боссу предъявлять неловко.
Конечно, сам я нарожал детей,
сейчас зачем-то внуков вот рожаю...
А мог на яхте двигаться в Бомбей,
не кланяясь царю и урожаю...
Зачем так сверху хочется плевать?
На всё. На эти ценности земные.
Дружище Бог, не спи, япона мать!
А то сорвусь - и к чёрту выходные...
В стихотворении «Верхом на яблоне» он взбирается на дерево с ножовкой — бытовая сцена, но внезапно она оборачивается метафизикой. С высоты яблони он разговаривает с Богом, спорит с Ним, шутит и жалуется. Это чистый Коковихин: из банальной минуты он выхватывает вечность, иронически перемешивая возвышенное с бытовым.
Тень
Возвращаясь с работы (как будто с луны)
встретил тень великанской длины.
Дома ждёт, не садится за ужин, семья -
а тут тень, да не чья-то, моя!
- Здравствуй, Тень, - я сказал, тормозя пешкодрал, -
быть богатой тебе, не узнал.
- И тебе мой большущий и чёрный привет!
- Это юмор такой или нет?
Не ответив, спросила огромная тень:
- Чем ты маялся, враг, целый день?
- Я мечты продавал, - как учил нас сэнсэй
и промоутер, вешаю ей...
- А вот я, позабросив мирские дела,
развивалась, росла, как могла...
И пропала... Но, думаю, где-то одна
совершает плохое она..
Я достал телефон, записал это в стих:
наши тени нас больше самих...
В стихотворении «Тень» он возвращается с работы — «как будто с луны» — и сталкивается со своим собственным отражением, огромным и независимым. В этом диалоге с тенью слышится то, что мучило его самого: работа «по мелочи», продажа мечт, в то время как внутренняя жизнь растёт и развивается сама по себе, вне контроля. Финал звучит как афоризм: «наши тени нас больше самих».
Жить по-человечески
Мечтали, помню, в девяностых,
дешёвой водки взяв грамм по сто:
сейчас-то ладно, отбатрачим,
но скоро станет всё иначе,
пусть мы бьём, нас бьют, мы ж не бабы,
ну, похороним самых слабых,
ну, тут соврём, там объегорим,
ну, в долг залезем, что за горе,
ну, поворуем, повоюем –
потом жить будем с аллилуем,
с заглавной буквы человеки
начнутся в 21 веке.............
Мечтали в нулевых, в десятых:
в двадцатых заживём, ребята!
И вот двадцатые... Засада...
Нет, надо сразу жить как надо.
В стихотворении «Жить по-человечески» Коковихин обращается не только к себе, но и ко всему поколению. Из 1990-х, нулевых, десятых люди переносили надежду в «будущее десятилетие». Но вот наступили двадцатые — и надежды не оправдались. Его вывод прост и честен: нельзя ждать «светлого завтра», нужно сразу «жить как надо».
«Отдайте поэту планету»
Название одной из его книг — «Отдайте поэту планету» — звучит как завещание. В этих словах и дерзость, и боль. Это крик человека, которому тесно в будничной суете и который требует права на мир — хотя бы в стихах. Коковихин словно говорит нам: поэт способен увидеть глубину там, где остальные проходят мимо; поэт достоин большего, чем мелочная возня и суровая необходимость выживать.
В иной стране, в иную эпоху, может быть, его услышали бы лучше. Но ему достались 1990-е в российской провинции — годы ломки, выживания и бедности. В этом и заключается трагедия и величие его судьбы: он продолжал писать, даже когда казалось, что стихи никому не нужны.
Светлая память
Сегодня, когда Александра Коковихина больше нет с нами, остаются его стихи — светлые, горькие, смешные и мудрые. Они звучат так, словно он писал их именно для будущего, которое мы пытались построить. Его поэзия правдива. Она учит нас важному — жить по-человечески надо сейчас, не откладывая это «на потом».
No comments:
Post a Comment