Новости с театральных подмостков: оперетта "Фартук"

Оперетта "Фартук", постер 1878 года

Подготовка к постановке оперетты «Корабль Ее Королевского Величества «Фартук» британских авторов либреттиста Вильяма Гилберта и композитора Артура Салливана перевалила «экватор» (об оперетте я писал здесь http://pomyslivden.blogspot.ca/2013/12/blog-post.html). Половина пути пройдена, осталось два месяца перед премьерой. Я доволен своим участием в этом проекте, хотя в процессе репетиций мне пришлось иметь дело с некоторыми весьма противоречивыми чувствами. Об этом и пойдет далее речь.

Мой интерес к «Фартуку» был подогрет восторгом от участия в предыдущем проекте Общества любителей творчества Гилберта и Салливана в Виктории – в оперетте «Руддигор» (мои мысли о «Руддигоре» читайте здесь http://pomyslivden.blogspot.ca/2013/02/blog-post_22.html и здесь http://pomyslivden.blogspot.ca/2013/03/blog-post_28.html). Та оперетта поразила меня своей музыкальной красотой, искрометным юмором диалогов и неожиданностью сюжета. Кроме того на меня сильное впечатление произвела личность музыкального директора Джорджа Корвина – высочайшего музыкального профессионала, тонкого ценителя и знатока музыки. Коллектив оперетты меня тоже очень радовал: все были интересными и приятными людьми, старательными актерами, искренними поклонниками и энтузиастами творчества Гилберта и Салливана. В труппе был силен дух самоотдачи, взаимопомощи, энтузиазма, хотя конечно временами слышались и довольно неприятные комментарии, но я мог их игнорировать.

С уходом музыкального директора Джорджа Корвина, а также очень опытного сценического директора Дона Лэмбтона на заслуженный отдых, им на смену пришли новые люди. Необходимость приспосабливаться к их стилю работы над опереттой «Фартук» создала дополнительный слой трудностей, которые мне и другим «опытным» участникам шоу было необходимо преодолеть. Не всем эта задача пришлась по вкусу. Из шоу ушли несколько человек, о последнем уходе объявили вчера.


Постер 1879 года

Уход участников в такие моменты – не в начале подготовки к шоу, а в самый разгар, когда поставлен уже весь первый акт, и ушедший создает довольно чувствительный пробел в сценическом действии – производит деморализующий эффект. Почему-то в голову вдруг начинают приходить мысли о том, что времени на эти многочисленные репетиции тратится много, да и вообще зачем все это мне. Как сказала одна участница шоу в самом начале подготовки, которая тоже ушла: «Это всего лишь еще одно сопрано в моей жизни!», в смысле, что ничего нового ей эта роль не дает. Я пою не сопрано, а басом, но тоже не мог не задать себе подобный вопрос: а не является ли эта моя новая роль всего лишь «еще одним басом в моей жизни».

Я на эту тему с тех пор довольно серьезно размышлял, и пришел к выводу, что все-таки участвовать в оперетте – даже хотя бы и на самых второстепенных ролях – лучше, чем в ней совсем не участвовать. Конечно, участие в оперетте становится возможным только при выполнении главного условия: если семейная ситуация позволяет уделять репетициям довольно большое количество времени. Мне повезло, и моя семейная ситуация позволяет мне проводить девять вечерних часов в неделю на репетициях (за что я кое-кому очень благодарен!)

Причины того, что оперетта «Фартук» это не просто «еще один бас в моей жизни», а ее значимая и приятная веха, таковы. Во-первых, очень важен прекрасный музыкальный материал этой оперетты, то есть ее сюжет, музыка и либретто. Она просто очень красивая и веселая. Зная сейчас оперетту «Фартук» довольно неплохо, я чувствую себя более внутренне богатым и – не побоюсь этого слова - счастливым, чем когда я ее не знал. Эта оперетта – самая настоящая классика жанра, имеющая уже больше века постановочной жизни, она до сих пор популярна и приносит много радости людям во всем мире. Достаточно проделать соответствующий поиск в Ютьюбе, как это становится очевидно (например, настроение может сразу повысить вот эта «бравая» матросская песня, которая предписана командованием для повышения боевого духа личного состава: http://www.youtube.com/watch?v=ZILLSffq61Y с 1:04, или комические куплеты морского генерала, который никогда не выходил в море: http://www.youtube.com/watch?v=iZ-gfalEWI0 с 1:31).

Еще один постер 1879 года

Эта оперетта – самый настоящий праздник, и участие в ней означает участие в празднике, девять часов в неделю. Я уже упоминал в предыдущей статье, что комические куплеты из этой пьесы были популярны в английском обществе. Герой повести Джерома К. Джерома «Трое в лодке не считая собаки» Харрис так и не смог нормально их спеть, чем очень огорчил всю свою компанию (о том, как он это делал, смотрите здесь http://www.youtube.com/watch?v=r5HDfcFkYAo). Мы же поем комические куплеты и другие прекрасные песни этой оперетты три вечера в неделю на очень высоком исполнительском уровне. Поскольку особенностью творчества Гилберта и Салливана является то, что их музыкальный материал не надоедает, я каждый раз от работы с ним получаю удовольствие.

Во-вторых, участвуя в этом проекте я обеспечиваю себе «жизнь». На Западе есть такое понятие, которое означает свободное время, проведенное не в овощном режиме за телевизором или компьютером, а наоборот – активно, независимо, увлеченно, желательно в обществе других, чем на работе, людей. Участие в оперетте является сутью этого понятия. Днем по работе я сижу целый день за компьютером. Зато три вечера в неделю я танцую, пою и играю на сцене. Эта вечерняя жизнь в корне отличается от дневной. Она физически очень активна, вовлекает в деятельность совершенно другие области мозга. Это возможность встретиться с другими увлеченными людьми и, в общем, увидеть мир за пределами стен квартиры. Это называется «балансом между работой и личной жизнью» (work-life balance) и считается на Западе очень важным фактором психологической разгрузки и, вообще, нормальной жизни. Здесь о «жизни» в этом смысле (то есть об этом самом балансе) говорят очень часто, хорошие работодатели уделяют этому понятию много внимания, поскольку понимают, что работник, имеющий «жизнь», гораздо более эффективен на рабочем месте, нежели работник, который «жизни» не имеет. Вот и открывают такие работодатели, как Гугл, бесплатные тренажерные залы для сотрудников, приглашают французских шеф-поваров в свои кафетерии и т.д. Мне о «жизни» приходится заботиться самому (хотя на работе имеются возможности в смысле тренажерного зала или классов йоги – просто они мне неинтересны). Участие в проекте, подобном «Фартуку» дает мне возможность иметь эту самую «жизнь» во всем ее кипении и бурлении.

Постер 1886 года

В-третьих, я учусь доверять людям, с которыми работаю над «Фартуком». У них может быть свое видение, с которым я могу не соглашаться, но я знаю по опыту «Руддигора», что конечный результат будет хорошим. Об этом я думаю, когда наш хореограф или постановщик объявляют в очередной раз о каких-то нововведениях на сцене. Иногда так, например, после репетиции какого-нибудь особенно сложного номера хореограф Хэзер вдруг скажет: «Неплохо. А еще в этот момент, матросы, вы теперь будете подбрасывать свои бескозырки». В голове тут же проносятся недовольные мысли, вроде: «Ну вот, опять новости! Как мне это запомнить? Ведь и так надо тысячу других вещей держать в памяти. Да и бескозырку жалко, это же часть костюма. Давайте обойдемся без подбрасывания, всем же от этого будет гораздо легче!» и т.д. и т.п. Но я останавливаю этот поток, потому что верю Хэзер. Ее хореографией «Руддигора» я остался очень доволен. Если она предлагает изменения, то они только сделают оперетту лучше. Поэтому мое дело – качественно выполнить ее требование, хотя бы и скрипнув при этом зубами. А если нововведение не работает, то ответственный человек распоряжается его убрать. Такие случаи тоже были. Так что все, что происходит в этом проекте, к лучшему! Эта мысль значительно облегчает и улучшает мою творческую жизнь.

Постер 2014 года (наш)

В отличие от хореографа с новым музыкальным директором Томом Митчеллом я работаю впервые. Он не производит во мне тот восторг, который производил Джордж Корвин, но я вижу, что материалом он владеет отлично, профессионал он высокий, и поэтому я ему тоже доверяю. Если он не скрывает своих симпатий к главному тенору представления, который действительно очень хорош и изучает вокальное мастерство в консерватории (в отличие от всех нас любителей без образования), я заставляю себя относится к этому с пониманием, хотя лично мне не очень приятно наличие в коллективе «любимчиков». Джордж Корвин был очень демократичен, он ко всем относился одинаково, был наравне и с членами хора и с ведущими актерами. Ситуация с тех пор изменилась, и к этому изменению необходимо привыкать. «Что ж», - говорю я себе, когда вижу очередную задушевную беседу директора Тома с ведущим тенором во время перерыва, - «освой хотя бы десятую часть мастерства этого тенора, и с тобой тоже начнут считаться». Это очень ободряющий и охлаждающий подход к ситуации!

В-четвертых, нельзя позволять ядовитым мыслям и разговорам отравлять свое сознание. В каждом коллективе найдутся люди, которые хорошо владеют «даром» отравлять сознание окружающих. Есть такие и у нас. Я пришел к выводу, что таких людей нужно просто сторониться. Искать и откапывать плохое несложно, некоторые в этом преуспевают. Мне лично заниматься этим неприятно. Если имеются какие-то моменты, которые нуждаются в исправлении, ответственные люди исправят их: у нас есть костюмер, хореограф, режиссер, музыкальный директор. Моя роль в этом спектакле маленькая – хорошо петь и танцевать, если у меня в этом смысле имеются проблемы, "начальники" укажут мне, что нуждается в моем внимании. В остальные области мне лезть не стоит. Так что если вдруг кто-то говорит мне какие-нибудь гадости, скажем, про наши танцы, то я отвечаю так: «А ты сообщил о своих беспокойствах хореографу? Ей может быть интересно узнать твое мнение», - после чего перевожу разговор на другую тему или просто сбегаю.

Ну и наконец, нужно делать хорошо то, что поручено мне лично: играть, танцевать и особенно петь. Как я уже понял, только в этом случае можно получить удовольствие от шоу. Иначе постоянные беспокойства, неуверенность в себе и недовольные взгляды «начальников» и «коллег» попортят немало крови. Кроме того, пение в этой оперетте - отличная и недорогая возможность потренировать мои скромные вокальные данные под руководством опытного музыкального директора. Поскольку я регулярно пою в церковном хоре, этой возможностью нельзя пренебрегать, ведь частные вокальные классы стоят очень дорого.