Летнее чтение. "Вдовий плат" Б.Акунина рассказывает о рождении и особенностях "российской матрицы"

Над свободным Новгородом нависла мрачная тень Москвы...

Введение: о «российской матрице»

Сборник Бориса Акунина «Вдовий плат» является художественным дополнением третьего тома акунинской версии истории российского государства с подзаголовком «От Ивана Третьего до Бориса Годунова. Между Азией и Европой». Именно в те времена, по мнению Акунина, зародилось российское государство в том виде, в котором оно существует сейчас. Выражаясь словами Д.Быкова, именно в те времена зародилась пресловутая «российская матрица», тот злополучный круг, с которого Россия не может сойти и поныне. Об этом же размышлял сам Акунин в своем блоге: когда он писал историю тех времен, он как будто рассматривал ребенка, вроде еще маленького, а глазки и носик уже угадываются. В третьей части своего историко-художественного проекта Акунин пытается объяснить, что это за «глазки» и «носик» такой, понять, чье это наследие, и что оно из себя представляет.

Две повести из сборника «Вдовий плат» и «Знак Каина» художественно иллюстрируют «российскую матрицу», то есть несущие опоры российской государственности, которые удерживают ее вот уже пять веков в неизменном виде и за это время проявили себя во всем своем отрицательном виде. Это опоры именно государственности, а не национального характера. В этом смысле нужно понимать труд Акунина, хотя худшие стороны российского национального характера (русские «демоны») вполне дополняют и поддерживают худшие проявления российской государственности (русских «бесов»), о чем речь пойдет ниже.

«Вдовий плат»: у процветания женское лицо

Некоторым клише в повестях все же нашлось место, особенно женскому образу. Он в первую очередь проявляется в образе главной героини повести «Вдовий плат» Настасьи Григориевой, неслучайно прозванной окружающими ее «Каменной». Это прозвище относится как к силе ее характера, так и к ее внешнему облику: высокая, дородная, статная, не «женка», а «женища», как о ней говорится в повести. Строя этот образ Акунин взял за основу знаменитые со школьной скамьи строки Некрасова о русской женщине, которая «коня на скаку остановит», и «в горящую избу войдет». На протяжение повести Настасье Григориевой приходится делать и первое и второе. Верный своему постмодернистскому подходу к классике Акунин дополнил этот стереотипный образ весьма своеобразными чертами. Настасья Григориева очень умна, смела и жестока. Она может хладнокровно манипулировать людьми, заказывать убийство и даже сама убивать врагов. Этот «дополненный» классический образ вполне может стать в один ряд с другими «постмодернистскими» женскими образами Акунина, которые я подробно обсуждал в статье «Борис Акунин и его женщины» здесь http://pomyslivden.blogspot.ca/2011/11/blog-post.html.

Сюжет повести «Вдовий плат» построен вокруг противостояния демократического «Господина Великого Новгорода» с его вече, и авторитарной Москвы, где единовластвовал тогда еще князь Иван Третий. Важную роль в развитии этого противостояния играют три «великие женки», руководящие Великим Новгородом: Настасья Григориева «Каменная», Марфа Борецкая «Железная», и Евфимия Горшенина «Шелковая». Между ними происходит жесткая политическая борьба за выбор дальнейшего стратегического пути Новгорода: с Москвой («Каменная»), против Москвы отдельно («Железная»), или против Москвы с поляками и франками («Шелковая»). Кульминацией этой борьбы являются легендарные новгородские вечевые выборы, которым предшествуют коварные интриги, заплетенные Акуниным воистину в византийский узел. Прилагательное «византийский» имеет двойной смысл в отношении Настасьи Григориевой: оно не только характеризует сложность и хитрость ее интриг, но и описывает ее генетическое наследие. Во лбу у нее имеется родимое пятно, доставшееся ей в наследие от византийского шпиона Дамианоса, героя первой повести цикла «Огненный перст». Она его скрывает своим «вдовьим платом», и это обстоятельство играет важную роль при ее встрече с Иваном Третьим (постараюсь обходиться без «спойлеров»).

Политическая борьба Настасьи Григориевой — это отдельная история, напоминающая политическую борьбу современности. Вообще, в повести четко отслеживается конек Акунина, который можно назвать «детальным описанием технологий», причем технологии имеются в виду как «технические», так и «политические». В повести «Вдовий плат» это технологии политических выборов и воздействия на мнения людей. Опуская примеры и детали, чтобы не испортить удовольствие от чтения, отмечу однако, что как обычно верный себе Акунин демонстрирует нам поразительную схожесть политических технологий прошлого и настоящего, заставляя читателя с одной стороны, усмехнуться, узнавая до боли знакомые примеры, а с другой стороны запомнить их, чтобы в будущем не ловиться на хитрости манипуляторов человеческим мнением.

В этой части статьи мне хотелось бы подробно обсудить те самые «глазки»и «носик», о которых упоминалось ранее. По ходу повести Настасья Григориева предлагает Ивану Третьему политическую сделку с целью сохранения новгородской «курицы, которая несет золотые яйца». В Новгороде устанавливается московская власть, но он продолжает пользоваться значительными свободами, так сказать, остается «Господином Великим Новгородом». Это сделка типа «win-win», то есть такой беспроигрышный компромисс, который удовлетворяет интересам всех участвующих в ней сторон. Казалось бы подобного рода решение должно быть удовлетворительным для ее участников, но только не в случае, когда одним из них является российской диктатор. Иван Третий готов прирезать эту самую «золотоносную курицу», только бы искоренить новгородское свободомыслие, «дурное семя», которое он считает главной угрозой своей власти. Благополучие подданных — это не его движущая сила. Единственное, что имеет для него интерес — это абсолютная и никем не оспариваемая власть.

Величие Новгорода закончилось его полным разорением российским войском через несколько лет после разговора с Настасьей. «Золотоносная курица» была совершенно сознательно и максимально жестоко прирезана — в устрашение всем остальным подданным, помышляющим о свободомыслии. Ничего, что народу от этого плохо, и доходов не так много, как могло быть, зато это хорошо для власти Ивана Третьего, а его волнует только это. Ту же самую картину мы видим и сегодня. Самых «знаковых» российских вождей интересует только полная и абсолютная власть, которая добывается тотальным устрашением и промыванием мозгов подданных. Благополучие страны для них — вещь второстепенная и малозначимая. Любая сделка, в которой они участвует, приводит только к «нулевому» общему результату, то есть при их выигрыше все остальные участники проигрывают. В результате прогресса не происходит и страна продолжает кружиться в заколдованном круге «заморозок» - «оттепель» - «бунт» - «заморозок» и т. д. Российские правители готовы воспринимать от Запада только «гаджеты», подчеркивая свою статусность, но никак не подход к управлению государством.

Новгородская политическая жизнь кстати не похожа на утопию. Здесь тоже имеется насилие и промывание мозгов, но масштаб их, особенно насилия, гораздо меньше. Зато гораздо более отчетлив растущий уровень жизни и благосостояния народа, его повышенная самооценка, более свободное и быстрое развитие политических и других технологий. В Новгороде обогащаются не только Каменная, Железная и Шелковая. Всем здесь жизнь относительно свободная и сытная, соответственно и «рожи у всех наглые», - как неодобрительно оценивает новгородцев царь, приезжающий туда с визитом. Процветающий Новгород просто внешне более приятен глазу, чем депрессивная Москва с ее неприятно подобострастным народом — как о том размышляет в начале повести новгородский лазутчик. И неслучайно, ведь в Новгороде, которым руководят три «женищи», от «общественного договора» выигрывают все, а в Москве — только альфа-самец царь.

Москва идет, хоронись!

«Знак Каина»: ад в голове Ивана Грозного

Поскольку вся власть на Москве принадлежит царю, московская жизнь целиком и полностью зависит от него, почти в прямом смысле. Сфокусированная в одном человеке, она начинает отражать любое его настроение и даже перепады физического самочувствия. В таких условиях общественная жизнь «по-московски» напоминает игру в рулетку: попала абсолютная власть в руки к более-менее адекватному правителю, подданным живется более-менее хорошо. Попади она в руки к дурному или больному человеку, всем будет плохо, в зависимости от того насколько он испорчен морально или болен физически. Вторая повесть сборника описывает «худший сценарий», когда у правителя серьезные проблемы в обоих смыслах. Она ведется от лица Ивана Грозного, когда он уже установил абсолютную власть, ввел опричнину. Благодаря тому, что Грозный является рассказчиком этой повести, читатель может взглянуть внутрь головы, которая руководила Россией в эти страшные для нее годы.

Творился в этой голове кромешный ад. Разбитый маниями, страхами, садистской жестокостью, какой-то ненормальной детской сентиментальностью, извращенной религиозной фанатичностью, верой в свое мессианское значение для России, а также немалыми физическими проблемами (бессонницей, несварением желудка, запорами, эпилепсией) нестарый еще по современным меркам Иван Грозный предстает перед читателем в виде самой настоящей человеческой развалины. Его вроде бы жалко как человека, но как правитель огромной страны он вызывает ужас. Открывается повесть зверским и беспричинным убийством верного слуги Грозного, на свою беду принесшего плохие новости царю, когда тот чувствовал себя плохо. В тот момент он страдал от бессонницы и запора, и в ярости он убил своего слугу ножом в шею. После этого Грозный бьется в эпилептическом припадке, обильно облегчается «по большому» и его отпускает — на сегодня. Естественно ни о какой ответственности за мимоходное чудовищное преступление и речи быть не может — он же царь всея Руси, ему все можно!

Далее царь предается различным воспоминаниям, которые подобраны автором как некий каталог «окаянств» Грозного. Во всех этих воспоминаниях проскальзывает одна тема. Вспоминая, как он мучал врагов, как заставлял отцов убивать своих сыновей, как он мстил своим критикам, он как будто пытается себе доказать, что человеческая натура может пасть так низко, как даже и представить себе трудно. С этим нельзя не согласиться, но проблема этого взгляда состоит в том, что он направлен вниз, вместо того, чтобы быть направленным вверх. Это постоянная гонка ко дну и равнение на худшее – очень типичная черта российской власти. Человек в своей массе действительно существо не очень симпатичное, если его содержать в кабале и унижении, но люди способны и на величайшие подвиги и свершения, если в них верить и давать им возможность развивать свои таланты. Российские правители не хотят верить в своих людей и не понимают, что именно люди являются их наиболее ценным ресурсом. Нет в России руководящей воли к тому, чтобы менять ситуацию к лучшему, чтобы развивать человеческий потенциал, хотя это прямая задача любых правителей. Из чисто эгоистических побуждений им выгодно содержать не самостоятельный народ, а толпу, чернь, которая не вопрошает, а раздирает того, на кого ей укажут. У Грозного с его жестокостью, казнями, пытками, опричниной это получалось очень хорошо: народ был в скотском состоянии и власть его потому была непоколебима. Согласно Акунину, сам Грозный даже удивлялся, как его все еще терпят, и за терпение называл своих подданных «голубями» - про себя, и, как говорится, с большим удовлетворением.

Казалось бы такому больному человеку прямая дорога на пенсию по причине «долгосрочных и неизлечимых болезней», но Грозный на пенсию уходить не собирается. Во-первых, он понимает что его тут же убьют, поскольку врагов он успел нажить много своими жестокостями. Во-вторых, он вполне себе наслаждается безграничной властью, которая сконцентрирована в его руках. Один из источников его наслаждения это возможность решать «царский суд» над людьми. Читатель становится свидетелем такого суда над четырьмя людьми, и получает возможность оценить «справедливость» и «милосердие» в понимании Грозного.

Первый «преступник» - монашествующий отшельник Корнилий, который бесстрашно обличает все «окаянства» Грозного перед людьми и самим царем. Это самый страшный «преступник» в глазах Грозного — душевно благородный человек, который его не боится. Никаких преступлений в обычном смысле слова за Корнилием нет и в помине. Он тот, кого сегодня называют инакомыслящим, при этом он «жестоковыйный» (упрямый). Для него Грозный пытается придумать самую ужасную казнь, чтобы сломить его страхом, но для православных мучеников смерть не страшна. Благодаря некоему стечению обстоятельств, в которых угадывается рука судьбы, или для Корнилия — Бога, Грозный его отпускает. Поскольку справедливая милость так чужда Грозному, он приказывает предварительно вырвать Корнилию бороду — для унижения.

Между Грозным и Корнилием происходит любопытный диалог, в котором Акунин пытается осмыслить тяжелую российскую историю с религиозной точки зрения. Его ответ в этом смысле озвучивает Корнилий так: «Господь поставил над самой любимой своей державой худшего изверга, потому что Он кого больше любит, того суровее испытывает, того заботливее готовит к будущему блаженству», и дальше «Люди русские от тебя терпят многие муки и казни, голод и разорение, но так оно на печальной сей земле и должно быть. Это Диавол-Сатана льстит нас жизненными негами, покоем и мирными кровами – чтобы человеки цеплялись за бренный мир и страшились смерти». Это спорная и очень трудная для восприятия точка зрения. К ней нужно быть готовым, а поскольку готовы к такому далеко не все, то всегда проблемой России был массовый исход людей. Тем же, кто хочет ее воспринять, прямая дорога в самое строгое православное монашество, чего во все времена было тоже в России много. В результате, в России больше всего достается и больнее всего приходится тем, кто «посередине» - обыкновенным людям, желающим просто жить по-человечески: не сбегая заграницу и не монашествуя. Таких, конечно же, большинство, и такие принимают на себя основной удар "окаянств".

Следующий преступник — настоящий и притом наихудший. Это педофил-каннибал, прозванный Мясорезом. Его Грозный милует, извращенно почувствовав в его злодеяниях некое облегчение: «Посмотри на него, Господи. Какие страсти творил! Много гадостнее и мерзостнее меня. Где мне до такого?»

Обезумевшую от горя женщину-«христохульницу», не совершившую ничего такого, что сегодня бы назвали «уголовным преступлением», Грозный посылает на смертельные пытки. Ну и наконец на девушке, которая убила того, кто ради денег желал продать ее в сексуальное рабство садисту-опричнику, Грозный собирается женится, потому что видит в их встрече мистический знак. Не портя удовольствия тем, кто только собирается прочитать эту повесть отмечу только, что оканчивается она к большому удовлетворению читателя. Не над всем оказался Иван Грозный властен, по крайней мере в этой художественной повести.

Заключение: о российских «бесах» и «демонах»

Написанные прекрасным языком эти две повести рассказывают об интереснейшем, хотя и не самом легком периоде российской истории. В его оправдание сейчас много говорят о том, что Грозный заставил россиян испытывать «национальную гордость», объединив земли в одну страну и присоединив Сибирь. «Национальная гордость» это беспроигрышная карта, которую обожают эксплуатировать российские диктаторы. Да, они могут заставить свой народ чувствовать извращенную гордость за свою страну (когда, например, у малого соседа силой и в нарушение всех договоров отнимается огромный кусок территории). Но цена подобного рода «национальной гордости» - унижения, изгойство, бессмысленные личные потери людей, бунты при любом послаблении режима устрашения, «психологическая инвалидность», которая мучает страну многие поколения.

Из многострадальной российской истории мы знаем, что русский человек ради идеи может привыкнуть и пережить все страдания и лишения, в том числе жизнь в стиле «лес рубят — щепки летят», когда эти самые «щепки» калечат всех «лесорубов». Вопрос, на который я не могу найти ответа, это почему русские так легко мирятся с национальными идеями, основанными на зле. Иногда мне кажется, что беда России даже не в том, что у власти в этой стране часто находится не вполне адекватный человек. Неадекватных людей полно во всем мире и даже у власти. Проблема в том, что оказывается так легко разбудить русских национальных «демонов»: злорадство, недоброжелательность, чернуя зависть, которая выигрывает только от принижения окружающих. Однако это совсем не те «бесы», о которых писал Достоевский. Это самые настоящие внутренние демоны как выражается современный мыслитель Стивен Пинкер: это свойства характера. "Бесы" Достоевского - нездоровые молодые люди, которые в 19-ом веке были «рэволюционэрами», а сегодня захватили власть в России. Современные российские «бесы» – это харизматичные дурные правители вроде Путина, которые на демонов российского национального характера делают свою ставку, возбуждая их в народе. При Путине соседям России нельзя допустить желания исправиться, стремления к независимой жизни, и как когда-то Иван Третий уничтожил огнем и мечом свободомыслие в Новгороде, разрушив богатый город, так и сегодня Путин при подавляющей поддержке одурманенного пропагандой населения ведет «гибридные» войны против наших ближайших соседей и тесных партнеров Украины и Прибалтики, желая их принизить, а еще лучше — уничтожить, нежели самому поучиться хоть чему-нибудь хорошему у тех, на кого равняется Украина и Прибалтика.

Хочется надеяться, что когда-нибудь русские попробуют примерить на себя «белую» зависть, подтягиваясь к более успешным партнерам, а не пытаясь опустить их ниже своего уровня. Да и вообще, понятие «сосед живет лучше меня» очень спорное – в чем-то он может быть живет лучше, а в чем-то и нет. Выигрыш в разной степени есть у всех нормальных партнеров — как например, выигрывают Финляндия и Россия от нормальных отношений друг с другом. А ведь финны тоже были когда-то россиянами, и классик о них отзывался не очень уважительно («убогие чухонцы, печальные пасынки природы»). Или как выиграл бы весь мир, если бы Россия и США сотрудничали в области терроризма или ядерной безопасности! Примеры здоровому сотрудничеству имеются, нужна только созидательная воля «царя», задающая положительное направление всей стране. К сожалению, пока мы видим в современном российском государстве запрос только на черную зависть, хотя россияне несомненно способны на гораздо лучшее.

Летнее чтение. 1 том "Истории Российского государства" Б.Акунина: классическая интерпретация российской истории без учета ДНК-генеалогии русских

Так может выглядеть генетическая карта Европы

Самая толковая критика, которую я слышал в адрес нового проекта Б.Акунина «История Российского государства», состоит в том, что автор в своем труде не учитывает достижения исторической науки и смежных дисциплин 20-21-го веков. Некоторые историки высказались в том духе, что, мол, уровень исторических изысканий Акунина не продвинулся дальше историков 19-го века, вроде Карамзина, Костомарова или Ключевского. Таким образом, «История Российского государства» Акунина якобы не может рассчитывать на серьезность, и современному читателю ее нужно игнорировать.

Действительно, вряд ли профессиональный историк должен изучать историю по книгам Акунина. На какую-то серьезность или элитарность можно претендовать под настоящим именем Чхартишвили, а Акунин пишет для широчайших масс. Для таких людей знать российскую историю на уровне Ключевского с Карамзиным не такое уж плохое дело. Эта версия российской истории гораздо правдоподобнее того, что предлагается в путинских учебниках, и во многом гораздо правдивее в отношении России сегодняшней. Для примера можно почитать отчет Николая Костомарова (1817-1885) о культурных особенностях русских и украинцев в его статье «Две русские народности» (http://dugward.ru/library/kostomarov/kostomarov_dve_russkie_narodnosti.html) и подивиться тому, насколько прозорливыми оказались его замечания для 21-го века.

Акунину за его массивный исторический труд нужно сказать большое «Спасибо!» Он использовал свою невероятную популярность и влиятельность для того, чтобы поддержать такие взгляды на нашу историю, которые очень сильно не нравятся власть придержащим в России. Россия всегда была «страной с непредсказуемой историей», где история всегда «подправлялась» в угоду политике, но путинские времена в этом отношении просто бьют все рекорды по одурачиванию масс. Место книг, восхваляющих «собирателей русских земель», «эффективных менеджеров», или призывающие «искать друзей на Востоке, а оборону крепить на Западе», только в макулатуре, но никак не на школьных уроках истории, однако именно туда их сегодня проталкивают новые «стандарты» образования. Те, кто напоминают обывателям хотя бы о классическом взгляде на российскую историю в такие тяжелые для нее времена, делают очень ценную услугу обществу, не позволяя ему всему опускаться до уровеня помойки, и предоставляя ищущим достойную альтернативу путинской пропаганде.

Сказав это добавлю, что Акунин мог действительно сделать некоторый шаг вперед в исторической науке. В его силах было нечто большее, чем просто привлечь внимание к классической версии истории России. За это упущение его стоит мягко покритиковать, ни в коем случае однако не отменяя чтение его пересказов с прекрасными исторически точными иллюстрациями ярославского художника Игоря Сакурова. В этой статье я бы хотел обратить внимание на тему ДНК-генеалогии русской нации, обойденную Акуниным. Готовя статью я обнаружил, что путинские идеологи уже залезли в эту тему своими грязными руками и вовсю ею пользуются для продвижения своих вредоносных теорий. К сожалению, тема ДНК-генеалогии русских пока не осваивается «хорошими ребятами», что позволяет «плохим» безнаказанно делать свои плохие дела, а это серьезное упущение.

Место темы ДНК-генеалогии русских – в самом начале первого тома Истории Российского государства «От истоков до монгольского нашествия», а именно в том периоде, которому посвящены первые 90 страниц этого тома, до формирования российского государства. Это означает, что остальные тома, покрывающие последующие годы российского государства, в подобного рода современных дополнениях не нуждаются. Может Акунин не обсудил какие-то новые теории или открытия в истории российского государства, но как автор он волен выбирать, чему посвящать свой труд: фактам или теориям с гипотезами. Факты устанавливаются долго и с большим трудом, поэтому классический взгляд так ценен и по прошествию целого века с момента изложения их виднейшими российскими учеными.

ДНК-генеалогия русских только сейчас начинает устанавливаться, но вокруг нее уже ломаются копья. Одним из первых значительных трудов в этой области была книга доктора биологических наук Ариадны Назаровой «Популяционная генетика и происхождение народов Евразии. Генетический портрет», изданная в 2009 году (любопытно, что первый том ИРГ «От истоков до монгольского нашествия» был издан в 2013 году, и книга Назаровой была доступна Акунину. Просто в то время Акунин видимо не знал о ее существовании и о ее важности для своего труда). Существуют и другие современные труды на эту тематику, например популярная книга "Происхождение славян. ДНК-генеалогия против "норманнской" теории" А. Клесова. Ее название доказывает, что труд этот не беспристрастный, потому что автор активно продвигает свою точку зрения.

Краткое изложение содержания книги А. Назаровой можно почитать здесь http://www.prezidentpress.ru/news/3458-rodstvo-finno-ugorskih-slavyanskih-i-germanskih-populyaciy-po-dannym-antropogenetiki.html. Сразу обращает на себя внимание и настораживает размещение статьи на «патриотическом» сайте. Смысл идеологического подвоха становится очевидным по прочтению статьи. Она так написана, что ее выводы можно запросто вывернуть в любую сторону, чем тут же поспешили воспользоваться идеологи путинского режима. Вот цитата из статьи: «Русские оказались в одном генетическом субкластере с поляками, иранцами, коми, чувашами, удмуртами, ненцами, осетинами и азербайджанцами» и дальше: «Исследование митохондриальной [то есть, материнской хромосомы] ДНК сельской русской популяции Ярославской области выявило наличие практически всех гаплогрупп, присущих русским и даже европеоидам в целом...». Цитаты можно понять по-разному: то ли русские настолько древний народ, что вобрали в себя древнейшую нацию иранцев, то ли «поскреби русского – увидишь татарина» (потому что татары, как и чуваши, принадлежат к тюркским народам). Как пишет Григорий Тарасевич в своей рецензии на ее статью, исследование Назаровой могут использовать как националисты, так и интернационалисты («Межнациональная генетика», http://www.rusrep.ru/article/print/167511/). И действительно, мы видим, что «геополитики» и приверженцы «научного патриотизма» уже претендуют на достижения генетики с целью доказательства своей повестки дня.

Сравнительный анализ моей хромосомы у (по линии отца) -
кого только не намешано!

С развитием компьютерных технологий для работы со специализированными программами анализа разнообразных генетических данных, с удешевлением технологий индивидуального генетического тестирования ДНК современная наука получает буквально с каждым днем массу новой информации, которую можно использовать для понимания происхождения народов. Сегодня любой человек может пройти такой тест и выяснить много генетических фактов о своих предках – и и не пару колен, а до ста тысяч лет назад! Я такой тест проходил, и с тех пор тема ДНК-генеалогии меня сильно увлекла. О результатах своего тестирования я несколько раз писал в этом блоге. Вот эти статьи, если кто-то хочет понять, с чем придется иметь дело по результатам анализа ДНК: «О результатах генетического теста» (http://pomyslivden.blogspot.ca/2014/03/blog-post_7.html), «О моих гаплогруппах» (http://pomyslivden.blogspot.ca/2013/12/blog-post_10.html), «Вам ДНК пришла по почте» (http://pomyslivden.blogspot.ca/2011/08/blog-post.html). Любопытно, кстати, что компания, чьими услугами я воспользовался, предупреждает на своем сайте, что если вдруг анализ выявил какую-то очень неожиданную информацию, то, мол, направляйте свои вопросы к своим родителям, а не к ним. Они лишь констатируют факты, о которых тестируемый мог не иметь ни малейшего представления. Примером такого факта может быть сообщение, что тестируемый принадлежит к генетической общности людей, объединенной неким национальным признаком (то есть, в нем много индейской или еврейской «крови»). Я, например, с удивлением выяснил, что предки моего отца принадлежали к населению современной Хорватии.

Генетика популяций (народов) сообщает нам факты, от которых невозможно отмахнуться. Была, например, гипотеза, что скандинавский народ саами пришел на Скандинавский полуостров из Сибири, а генетический анализ выяснил их родство с народами, населяющими современное Средиземноморье. Одно хорошее исследование уничтожило без следа стройную научную гипотезу, на которой, возможно, многие сделали карьеру, защитили ученые степени. Перечисления подобного рода фактов не хватило Акунину, чтобы продвинуть историю России на новый уровень, внести, так сказать, достижения генетики русской нации в широкий общественный дискурс. Его «бритве Оккама» (системе отбора фактов) доверяют многие из тех, кто критично относится к путинской идеологии. Когда-нибудь им придется услышать о притязаниях «патриотов» в области генетики, но ответить на эти притязания без помощи такого умного и дотошного исследователя как Акунин будет сложно.

Скифские воины - рельеф на древней чаше

В качестве примера того, о чем мог рассказать Акунин при обсуждении генетических «истоков» российского государства, приведу результаты исследования ДНК скифов. Этому древнему народу посвящена одноименная глава в начале первого тома ИРГ. Акунин пишет, что «скифы, скорее всего, не являлись азиатами, очи их не были раскосыми [как о том красиво писал Александр Блок]... Судя по греческим изображениям, это был народ иранского происхождения – неузкоглазый и сильно волосатый». Однако исследования ДНК останков 19 людей, найденных в скифских захоронениях, сообщают нам несколько другую картину. Эти исследования совершенно определенно связывают скифов с народами, населявшими древний Китай и наш сибирский Алтай. Скифы были ветвью древних иранцев, которые процветали в евразийских степях современного Кош-Агачского района Южного Алтая в первом тысячелетии до нашей эры. Генетический анализ скифских останков доказывает, что это восточный народ скифов двинулся в Европу через Алтайский хребет, нежели западные европейцы решили расселиться в Азии (как это считалось учеными раньше). Экспансия народов произошла с востока в западном направлении, и скифы были во главе этого движения. До начала Железного Века барьером на его пути был Алтайский хребет, и скифы решили его впервые в истории преодолеть. Ученые назвали продукт их генетической экспансии «идеальной смесью европейской и азиатской материнской хромосомы» http://www.ncbi.nlm.nih.gov/pmc/articles/PMC3573127/). Так что, этот небольшой анализ позволяет таким образом уточнить знаменитое стихотворение Блока «Скифы» - к возможному неудовольствию славянофильски настроенных «патриотов»: «Да, скифы – мы! Да, азиаты – мы!... Но – мы и европейцы!» Любой может сегодня пройти генетический тест и выяснить, сколько в нем скифской «крови».

Иначе говоря, генетическая информация не только во многом подтверждает предположения, высказанные Акуниным, но дополняет и уточняет их фактами, которые, знай их Акунин, возможно заинтересовали бы его и вошли в его книгу. А кто-то из читателей прочитав о практической роли генетики в установлении исторической правды о русских, решил бы пройти тест ДНК и узнать что-то новое о себе, как о россиянине. С помощью генетики история народа, страны становится личным делом каждого, позволяя установить историческую правду для конкретного человека. Для кого-то это было бы любопытно, а кому-то послужило бы уроком, поскольку открыло бы глаза на лже-патриотическое вранье о чистоте и древности русской нации.

Летнее чтение: "Князь Клюква" Б.Акунина объясняет, почему в России все происходит... как всегда

Невидный собой Ингварь "Клюква" пытается обаять красавицу Ирину

Все три повести сборника «Огненный перст» Бориса Акунина это самое настоящее летнее чтение: весьма развлекательное, вмеру познавательное, чуть-чуть заставляющее задуматься. Про первую повесть я подробно писал в статье «Летнее чтение. Повесть "Огненный перст" Бориса Акунина: захватывающая древнерусская бондиана», http://pomyslivden.blogspot.ca/2015/06/blog-post.html. Она, что называется, бойко написана (то есть очень развлекательна, событийна), но в ней мало как исторической информации, так и пищи для размышлений. Девятый век нашей эры – времена в российской истории отдаленные и туманные. Общепризнано почти полное отсутствие по ним надежных первоисточников. В первой повести Акунин дал себе полную свободу завязать закрученнейший «византийский» узел приключений, который подводит читателя к известными «историческим» событиям: призванию Рюрика на царствие в Новогород и т.д. Эти события никак исторически пока не подтверждены, в них нет какой-либо детерминирующей (определяющей) связи с современностью. Они больше привлекут любителей экзотики и приключений. Человеку, желающему понять что происходит с Россией сегодняшней, эта повесть будет неинтересна.

Поэтому для себя я выделяю из этого сборника небольшую повесть «Князь Клюква», как наиболее связанную с современностью. Приключения в ней тоже имеются, как имеется и любовь, дружба, предательство, а также добротная баталия – фактура любого хорошего приключенческого произведения. Но есть в ней и нечто большее: попытка объяснить что происходит с Россией сегодняшней, ответить на вопрос, почему многострадальная Россия никак не может сойти с порочного круга ложных очарований и горьких падений, которых было достаточно почти в каждом веке российской истории. 21 век нам дал путинизм, 20 – коммунизм и сталинизм, 19 – имперское сознание и террористов-народовольцев, 18 – пугачевщину, 17 – разинщину и интриги бояр, 16 – опричнину и т.д. и т.п. Каждое из этих явлений начиналось как массово прельстительная идея, а на деле оказывалось полным провалом для страны, приводило к массовому и ничем неоправданному насилию. Если сравнить историю России и других стран, то становится ясно, что жертвы можно было либо значительно облегчить, либо полностью их избежать – в них не было никакой «высшей» необходимости, если таковая вообще имеет право существовать. Изучая турбулентную историю России для своего проекта «История Российского государства» Акунин не мог не увидеть этих «грабель», которые лежат на самом виду, но в то же время так притягивают русского человека. В повести «Князь Клюква» он пытается объяснить, почему эти провалы происходят раз за разом, и почему это русских ничему не учит.

Вкратце ответ Акунина на самый главный вопрос российской истории таков: россияне слишком доверчивы и безответственны, позволяя власть придержащим морочить им голову пустыми, но яркими обещаниями. Используя слова классика, нас обмануть не только не сложно, но по какому-то внутреннему неистощимому порыву мы и сами рады быть обманутыми, находя в этом унизительном состоянии особое «русское» удовольствие. Ведь через великодержавную болтовню в России постоянно уродливо выпирает чья-то мелкая личная выгода, нежели то, что выгодно большинству людей в долгосрочной перспективе. Причем часто подобное положение дел находится совершенно у всех на виду, о нем все прекрасно осведомлены, знают ему истинную цену и то, что оно ничем хорошим не кончится. Тем не менее с упорством, достойным лучшего применения, мы продолжаем слушать дурных или нечистых на руку баламутов, преследовать очевидно никчемные фантазии, тешить свои зряшние иллюзии, надеяться на уже набивший оскомину русский «Авось!». Русскому человеку милее все эти ухищрения, нежели изобретение способов заставить власть взвешенно и ответственно подходить к принятию стратегических решений, думать не о своем мелком благополучии, а об этой самой долгосрочной перспективе. Да и изобретать ничего не надо, все уже давным давно придумано, опробовано в деле и имеет очевидные результаты. Но никак русские не могут удовольствоваться «воробьем в руке», все им подавай «журавля в небе»!

Борислав в заморских латах выглядит очень лихо!

Главный герой повести «Князь Клюква» князь Ингварь, презрительно прозванный Клюквой за родимое пятно на лбу, предлагает своим людям этого самого воробья в руке. Собой неказист, говорить красиво не умеет, ничего впечатляющего не обещает, не «врет», а только требует от своих людей «скучно» работать в поте лица, честно зарабатывая свою копейку на небогатых и маленьких угодьях княжества, которое граничит с Диким Полем. Ингварь не унывает, а опережая время, успешно пользуется дарами прогресса — переписывает население, ведет трёхпольное хозяйство, когда надо занимает деньги "у евреев". Не имея выбора в своих пристрастиях его люди выполняют его требования – но только до тех пор, пока в княжестве не появляется его брат красавец Борислав, освобожденный из половецкого плена и побывавший в разных странах. Его освобождение вместе с рыцарскими латами на последние деньги Ингваря является завязкой истории. Далее Борислав как будто по плану ведет все княжество Ингваря к полному денежному разорению, рушит его хрупкий мир с половцами, пытается отобрать невесту. Разрушительные последствия «Борискиных» действий падают на честного Ингваря одно за другим, и только благодаря какому-то чуду в конце книги в битве с половцами Ингварь и горстка его людей выживает. Перспективы у них не лучшие. Борислав незаслуженно присваивает себе все лавры победителя, «обольщает» лучших воинов будущей великой славой, забирает почти все деньги и уходит от Ингваря на "вольные хлеба". Перспектив у тех, кто следует за ним, нет совершенно никаких. Так почти полным крахом заканчиваются история Ингваря – порядочного человека и настоящего патриота своего княжества, который реально приносил ему какую-то пользу.

Особенно любопытна в этой повести, на мой взгляд, личность Борислава. Он очень харизматичен в своих внешних проявлениях, дела же все его свидетельствуют об огромном внутреннем самолюбовании, безрассудстве, крайнем пренебрежении к окружающим. Он – волк в овечьей шкуре, или бес, успешно подселившийся в чужое крепчающее тело и стремящийся его уничтожить. Он владеет многими «бесовскими» хитростями: может красиво «врать», льстить, успешно играть на чужих слабостях, никакой выгодный компромисс с ним невозможен – он обманет и предаст любого, даже своего брата, спасшего ему жизнь. Такие вот бесы-Бориславы мучают Россию уже много столетий, и нет на них никакой управы. Те, кто находят в себе смелость это делать, остаются в одиночестве, потому что подавляющее большинство попадает под тлетворное влияние харизмы бесов-Бориславов. Современный российский писатель Алексей Иванов называет процесс подселения беса в здоровую русскую душу истяжельчеством и придает ему довольно широкий масштаб в своем отличном романе «Золото бунта». Иванов неточен в одном: «истяжельчество» не просто широко распространено в России, оно характеризует большую часть ее многовековой истории и объясняет сегодняшнее болезненное состояние страны.

Возникает вопрос, как же таким бесам все сходит с рук, они что, уникальны для России? Неужели в других странах такого не бывало и никто не смущал другие народы лживыми обещаниями? Конечно же такие бесы есть везде, и они весьма эффективны, как недавно нам продемонстрировал так называемый «Брекзит». Ведь никакой достаточно уважительной причины для него у британцев не было (что и подтверждает раскол британского общества почти пополам на референдуме). Но было много разговоров о растоптанной национальной гордости, о подлинной воле народа, об остановке миграционных процессов – как будто на миграцию нельзя было повлиять оставаясь внутри Европейского Союза. Все это лишь брехня демагогов Бориса Джонсона и Марин ле Пэн, упрочивших свою личную значимость за счет «Брекзита». Пока в результате этого события упал в цене только британский фунт, что тоже не слишком хорошо для британской экономики. Долгосрочные разрушительные результаты еще впереди, хотя их контуры уже видны, как например, во вновь усилившемся желании Шотландии отделиться от Великобритании. Именно к этому ведут бесы-Бориславы: к раздроблению, ослаблению и – в конечном итоге – к уничтожению. Национальная гордость и народная воля для них – самые лучшие козыри, которые очень сложно чем-то побить. Глядя на их успех со стороны с горечью вспоминается как когда-то другой народ, полный национальной гордости и подзуживаемый своими бесами-Бориславами, выражал свою волю криками «Распни Его!» Ничего хорошего из подобного волеизъявления не вышло!

Повесть «Князь Клюква» достойная и интересная, написана прекрасным русским языком. Ее нужно читать и задумываться о том, почему вообще жизнеспособен этот парадокс: хотя хороший Клюква так правилен, однако плохой Борислав так притягателен; и что нужно делать, чтобы выгнать этого мелкого, но сильного беса из своей головы.