На флаге Лихтенштейна имеется символ монархии - корона
Вступление
Продолжаю столь любимую мною тему монархии. Недавнее любопытное открытие в этой области – в Интернете немало монархических блогов (http://samoderjavie.ru/blog) и интересных статей, одну из которых хотелось бы обсудить в этом посте. Это статья Сергея Манькова «Роль монархии в современном мире» (http://samoderjavie.ru/node/569). Автор выражает в ней несколько довольно нетрадиционных взглядов на монархический способ управления государством и опровергает ряд мифов с ним связанных. Статья очень достойная, хотя в ней имеется довольно серьёзный недостаток, который я постараюсь вкратце обсудить в следующем посте.
Мифы
Вот мифы, которые пытается опровергнуть автор: 1) Монархия – отжившая и устарелая форма правления, которую неизбежно должна сменить более совершенная форма – республиканская; 2) большинство государств мира либо уже отказались от монархической формы правления, либо сохраняют её по инерции, в силу несовершенства своей политической системы. Монархи в подобных государствах являются лишь «красивой традицией» и не играют никакой существенной роли во внешней и внутренней политике своих стран; 3) В доказательство «регрессивности» монархии утверждается, что после её падения ни один народ мира якобы не только не вернулся к ней, но и даже не делает подобных попыток.
А вот факты, которые если не опровергают эти мифы, то, по крайней мере, ставят их под сомнение.
Первое место по числу стран с монархической государственностью держит Азия. Среди них – прогрессивная и демократичная Япония, лидеры мусульманского мира – Саудовская Аравия, Бруней, Кувейт, Катар, Иордания, Бахрейн, Оман, а также две монархические конфедерации – Малайзия и Объединённые Арабские Эмираты. А еще – Таиланд, Камбоджа, Бутан.
Второе место принадлежит Европе. Монархия здесь представлена не только ограниченной формой - в странах, занимающих лидирующее положение в ЕЭС (Великобритания, Бельгия, Нидерланды, Люксембург и др.), но и абсолютной формой правления – в государствах-«карликах»: Монако, Лихтенштейне, Ватикане.
Третье место – за странами Полинезии, и четвёртое за Африкой, где в настоящее время сохранилось всего три монархии: Марокко, Лесото и Свазиленд.
Ряд республиканских стран фактически имеют на своей территории традиционные местные монархические или родоплеменные образования, чьи права даже закреплены в конституции. К ним нужно отнести Уганду, Нигерию, Индонезию, Чад и другие. Даже такие страны, как Индия и Пакистан, упразднившие суверенные права местных монархов (ханов, султанов, раджей, магараджей) в начале 70-х годов XX-го века, зачастую вынуждены принимать существование этих образований, поскольку часто обращаются к авторитету обладателей монархических прав при разрешении региональных религиозных, этнических, культурных споров и прочих конфликтных ситуаций.
Конечно, монархия не решает автоматически все социальные, экономические и политические проблемы. Но, тем не менее, она может предоставить известную долю стабильности и равновесия в политической, социальной и национальной структуре общества. Вот почему от монархии не спешат избавляться даже те страны, где она существует исключительно номинально, скажем, Канада или Австралия. Политическая элита этих стран в большинстве своём понимает, насколько важно для равновесия в обществе, чтобы верховная власть была a priori закреплена в одних руках и политические круги не вели за неё противостояние, а работали во имя интересов всей нации.
Более того, исторический опыт показывает, что лучшие в мире системы социального обеспечения построены именно в монархических государствах. И речь идет не только о монархиях Скандинавии. Такая система выстроена в вышеупомянутых странах Персидского залива, где нефти зачастую намного меньше, чем на некоторых месторождениях РФ.
Вторая половина XX-го столетия даёт нам несколько успешных примеров возвращения народов, переживших эру нестабильности, гражданских войн и иных конфликтов, к монархической форме правления. Самый известный и, несомненно, во многом удачный пример – это Испания. Прошедшая через гражданскую войну, экономический кризис и правую диктатуру, она вернулась к монархической форме правления, заняв достойное место среди семьи европейских народов. Других примером явилась Камбоджа. Также монархические режимы на местном уровне были восстановлены в Уганде, после падения диктатуры маршала Иди Амина (1928-2003), и в Индонезии, которая после ухода генерала Мохаммеда-Ходжа Сукарто (1921-2008) переживает настоявший монархический ренессанс. Один из местных султанатов был восстановлен в этой стране спустя два столетия, после того как он был уничтожен голландцами.
Реставраторские идеи довольно сильны и Европе, прежде всего это относится к балканским странам (Сербии, Черногории, Албании и Болгарии), где многим политикам, общественным и духовным деятелям постоянно приходиться высказываться по данному поводу, а в ряде случаев и оказывать поддержку главам Королевских Домов, бывшим в изгнании. Это доказывает опыт короля Албании Леки, чуть было не свершившего в свой стране вооруженный переворот, и успехи царя Болгарии Симеона Второго, создавшего собственное национальное движение, названное его именем, сумевшего стать премьер-министром страны и являющегося в настоящий момент лидером самой крупной оппозиционной партии в парламенте Болгарии, вошедшей в коалиционное правительство.
Вывод
Автор делает вывод, что стабильность политической и экономической систем большинства монархических стран делает их не только не устаревшими, но прогрессивными и привлекательными, заставляет равняться на них по ряду параметров. Так что монархия — это не приложение к стабильности и достатку, а дополнительный ресурс, позволяющий легче переносить болезнь, быстрее выздоравливать от политических и экономических невзгод.
Продолжение следует...
