"А ночь такая длинная, когда ты не со мной!"
В. Маликов, "Звезда моя далекая"
Время никогда не идет равномерно: тик-так, тик-так. Оно либо сжимается, когда больно и скучно, либо убыстряется, когда весело и увлекательно. Есть моменты,
когда время меняет свой ход резко. Это может случиться во время несчастного случая, когда доли секунды тянутся
бесконечно. Или напротив в минуты вдохновения, когда весь мир будто
растворяется в одном мгновении. Или во время глубокой медитации, когда
время исчезает.
Марсель Пруст описал изменение течения времени в знаменитой сцене своего романа «По направлению к Свану». Герой опускает кусочек печенья мадленки в чай, пробует — и вдруг чувствует, как прошлое возвращается: «И в то мгновение я испытал наслаждение, не объяснимое, но столь сильное, что оно наполнило меня... Всё исчезло, и время остановилось».
За один глоток
чая он проживает целую жизнь — не последовательно, а сразу, вне времени.
Психологи
называют это Time Expansion Experience — опытом расширения времени. Но что на самом деле происходит в такие мгновения? Мозг меняет ритм восприятия
— или душа выходит за пределы времени?
Время как функция мозга
Современная наука
видит в этом работу нейронных механизмов. В экстремальных ситуациях амигдала и другие центры мозга ускоряют обработку
информации — словно увеличивая частоту кадров. Тогда прошлое мгновение кажется
растянутым и вспоминается как бы «покадрово».
В состоянии покоя
или медитации, наоборот, активность систем, отсчитывающих время, снижается — и
человек теряет ощущение хода времени совсем. С этой точки зрения, «время» - это биологический ритм, а «вечность» — это нейронный
сбой в нем.
Время как форма сознания
Иммануил Кант в «Критике
чистого разума» утверждал, что время — не свойство мира, а форма
внутреннего созерцания. Мы не видим время — мы во времени видим всё остальное.
Когда привычное
ощущение времени ломается, рушится не внешний порядок, а структура восприятия. Это не ошибка, а редкий случай, когда сознание видит само себя.
Анри Бергсон
различал «время часов» и durée (дление) — длительность
сознания, где прошлое и настоящее текут непрерывно, как мелодия. Пруст, кстати,
был под влиянием Бергсона. Его сцена с печеньем — это не просто воспоминание, а
раскрытие дления: прошлое и настоящее совпадают в одной точке
внутреннего времени. Любопытно, что время внесено в название целого цикла его
романов: «В поисках утраченного времени».
Прикосновение к вечности
Мистики говорили
об этом иначе. Св. Августин писал: «Что есть время? Если никто меня не спрашивает, я знаю.
Если же спросят — не знаю, что ответить». Для него время — не физический
процесс, а состояние души: «Настоящее, которое не течёт, но стоит, — это
вечность».
Николай Бердяев
утверждал: «Вечность не после времени и не до времени, она иначе, чем время». «В
вечности человек обретает своё истинное “я”, освобождённое от рабства
хронологии».
С этой точки
зрения, опыт расширения времени — не иллюзия, а касание иной реальности,
где дух освобождается от линейности и вступает в пространство смысла.
Три правды об одном мгновении
Один и тот же миг
можно описать по-разному:
- Нейронаука скажет: «Ваш мозг
ускорил обработку информации».
- Философ скажет: «Вы вышли за
пределы формы внутреннего опыта».
- Мистик скажет: «Вы прикоснулись к
вечности».
И, может быть,
все они правы. Это не спор объяснений, а три уровня одной тайны: телесный, умственный и
духовный.
Когда время перестаёт быть временем
Каждый из нас
решает сам — что это было: Сбой восприятия или вспышка истины? Иллюзия или
откровение? Можно быть это химия мозга?
А можно увидеть в этом знак: что мы – часть того, для чего время — лишь тень, оболочка. Как сказал Бердяев, «вечность — это не конец времени, а его преображение в смысл».
