 |
| Владыка Гавриил вместе с духовенством Православной Церкви Св. Софии |
Мне посчастливилось поговорить несколько минут с православным епископом Гавриилом, Владыкой Монреаля и Всея Канады Русской Православной Церкви За Рубежом во время его недавнего визита в Викторию 2 октября 2016 года. Владыка Гавриил приехал поздравить прихожан православной церкви Святой Софии с 25-летием прихода, наградить духовенство церкви за их деятельность и поставить во чтецов троих прихожан.
Мне очень хотелось узнать, что думает этот выдающийся человек о сохранности эмиграцией русского языка и русской культуры. Мнение одного выдающегося канадца по имени Майкл Игнатьев на эту тему я уже приводил в этом блоге («О встрече с одним выдающимся канадцем»,
http://pomyslivden.blogspot.ca/2012/12/blog-post_8.html), но то был человек светский и весьма политически-активный, а значит — всегда в поиске дополнительного электорального голоса. Владыка Гавриил далек от политики, и, в отличие от Игнатьева, он свободно говорит не только по-английски, но и по-русски. Википедия сообщает о нем, что он никогда не жил в России, был рожден в Австралии в семье русских эмигрантов, затем переехал в США и далее в Канаду, учился и преподавал в Свято-Троицкой семинарии в Джорданвилле, штат Нью-Йорк, занимался иконописью. После наречения во епископы Владыка Гавриил вместе с Патриархом Алексием Вторым принимал активное участие в деле восстановления Московского и Заграничного патриархатов Русской Православной Церкви в середине 2000-х годов (
https://ru.wikipedia.org/wiki/Гавриил_(Чемодаков).
Я нашел следующую деталь его церковной биографии любопытной: в ходе своих поездок в Россию Владыка Гавриил неоднократно отмечал, что его позиция по вопросу объединения Русской Православной Церкви изменилась после знакомства с реальной жизнью Церкви в России. Догадываюсь, что подобно многим православным вне России Владыка раньше считал, что Русская Православная Церковь — это место, где работают «агенты КГБ в рясах», но побывав в российских церквях понял, что в них действительно имеется Божья Благодать и Дух Святой. Об этом ощущении часто сообщают православные, побывав в России.
Вечером 2-го октября после просмотра средневековой пьесы «Человек» ("О средневековой нравоучительной пьесе "Человек"
http://pomyslivden.blogspot.ca/2013/08/blog-post_23.html) и чая в британском стиле (high tea) у меня возникла возможность поговорить с Владыкой, которой я поспешил воспользоваться.
«Языковая» история Владыки Гавриила очень похожа на историю моего горячо любимого друга, сына белоэмигрантов «Крымского исхода» Димы (Владимира Петровича Поплавского), ушедшего от нас в почтенном возрасте 90 лет в начале этого года. Подобно Диме, Владыка Гавриил родился и жил всю жизнь за границей, но по-русски говорит так чисто, как дай Бог говорить многим эмигрантам, прожившим в России много лет. Родители обоих детей были патриотами своей покинутой родины до глубины души, живя «на чемоданах» и в любой момент ожидая, что большевистское безумие наконец закончится, чудовищный Сталин будет свергнут, и можно будет вернуться домой. К сожалению, они не смогли дождаться возрождения, в честь которого была названа знаменитая парижская белоэмигрантская газета.
Первый значительный вклад в «русскость» белоэмигрантских детей был заложен в семье, где говорили только по-русски. Общение на других языках не приветствовалось — что однако никак не повлияло на свободное им владение. Дима до конца жизни читал книги по-французски и смотрел французское телевидение по Интернету, Владыка Гавриил совершенно без акцента говорит по-английски. Со смехом Владыка вспомнил во время нашего разговора, что его дедушка за каждое английское слово бил детей деревянной ложкой по лбу (не то, чтобы методы дедушки стоило перенимать, но его языковая позиция этим обозначается очень понятно!)
Второй и может быть более важной средой для овладения русским, нежели семья, была школа. Более важной эта среда является потому, что в школе по-русски говорят сверстники, то есть группа, которая гораздо сильнее влияет на предпочтения детей и особенно подростков. Для Димы школой был кадетский корпус в Версале и там же русская православная церковь, от недостатка недвижимости перестроенная эмигрантами из гаража. Для Владыки Гавриила это была церковно-приходская школа при эмигрантской православной церкви в Австралии. Владыка рассказывал, что где бы русские эмигранты не селились, первым делом они ставили православную церковь. Так было в Австралии или на филиппинском острове Тубабао, куда на два года с 1949 по 1951 судьба забросила русских беженцев из Шанхая под духовным предводительством прославленного ныне в лике святых Владыки Иоанна Шанхайского и Сан-Францисского.
Действительно, после окончания школы проникаться неродной культурой становится сложно, и время для того, чтобы стать русским, может быть уже утеряно: все знают, насколько легко дети усваивают языки, и насколько тяжело это дается в зрелом возрасте.
Особое внимание Владыка Гавриил отводит роли церкви, конечно же вполне ожидаемо в его положении. Однако его аргументы очень серьезны в любом случае. Только церковь может дать детям прочное основание для того, чтобы выдержать современные «вызовы», с которыми сталкиваются в школах подростки и даже дети. Имеются в виду в том числе программы по «сексуальному образованию» или «толерантности», которые стали вводиться в канадских школах с начальной школы. Закладывать детям мысли о том, что можно сменить свой пол, или что можно сожительствовать с другим человеком своего пола и т. д., по-моему, неправильно, в первую очередь потому, что детям просто незачем знать о таких вещах, если они их не касаются лично. Мне думается, что теория информационной безопасности работает и здесь, когда для дела лучше если человек знает только то, что ему нужно знать, а не то, что узнать можно (принцип сообщения минимальной информации). Даже у взрослого у человека может не хватить сил и ума, чтобы справиться с любопытством и соблазнами, особенно там, где казалось бы никакой непосредственной опасности для жизни нет.
Без надежного фундамента подобные идеи могут дать нежелательные ростки, питающиеся праздным любопытством. Результаты же могут повлиять на всю жизнь и не в лучшую сторону (например, в отношении к заведению детей). Эти новые «вызовы» сегодня испытывают детей и подростков в добавление к «старым»: наркотикам, курению, алкоголю, ранним сексуальным связям, подростковым самоубийствам, «секстингу», домогательствам, травле, которые в современном мире с повестки дня не исчезают, а наоборот, еще более усиливаются, подпитываемые развитием Интернета, мобильных технологий и социальных сетей. Наши дети живут в очень сложном и запутанном мире, где повышается роль надежного маяка, хоть как-то уберегающего от опасностей.
В своих любопытных проповедях Владыка Гавриил уже не раз подчеркивал, что развитие православной духовности ребенка может стать этим маяком, оказаться «прививкой» от всех этих страшных социальных болячек. С его мнением сложно не согласиться. Православная Церковь воспитывает совершенно определенное нетерпимое (в хорошем смысле) отношение к этим вещам; может быть иногда агрессивное, но во всяком случае менее опасное, чем «открытость ума», вседозволенность и запретное знание. Продолжу обдумывать глубокие мысли Владыки, которыми он так щедро делится, тем более что с подростковыми проблемами мне еще придется работать.
